“Как важно быть серьезным” – одна из самых популярных английских пьес, не сходящая со сцены вот уже более 120 лет. Ее автор Оскар Уайльд (1854 – 1900) вошел в историю мировой литературы как философ, писатель, драматург и поэт. За ироничным анонсом его пьесы — “легкомысленная комедия для серьезных людей ” — скрывалась сатира на лицемерие высшего света викторианской Англии. Но в тексте также встречаются интересные подробности быта англичан, в частности, — описание традиционных закусок и десертов, употребляемых ими во время послеобеденного чая.

Оскар Уайльд был истинным лондонским денди, остроумным собеседником, непревзойденным мастером эпатажных парадоксов и эффектных афоризмов. На пике своей славы он был любимцем высшего общества и заслужил прозвище “Принц эстетов”. Но его крах был таким же стремительным, как и взлет. В 1895 за гомосексуальную связь с молодым аристократом (Альфредом Дугласом) Уайльд не только подвергся газетной травле и осуждению общества, но и был приговорен судом за аморальное поведение к двум годам каторжных работ. Выйдя из тюрьмы, сломленный морально и физически, Оскар Уайльд умер в Париже в возрасте 46 лет.

Венцом творчества драматурга стали четыре его “великосветские комедии”: “Веер леди Уиндермир”, “Женщина, не стоящая внимания”, “Идеальный муж” и “Как важно быть серьезным ”.
Последняя была поставлена на сцене в судьбоносный для Уайльда 1895 год. Ее премьера 14 февраля в День святого Валентина стала кульминацией художественной карьеры драматурга, но и предвестником его падения. Маркиз Куинсберри (отец Альфи Дугласа) пытался сорвать премьеру, и только вмешательство полиции предотвратило разгоравшийся скандал. Тем не менее, комедия прошла с триумфальным успехом. После суда над драматургом, пьеса была снята с постановки, успев пройти на сцене 86 раз. Нестареющая и вечно актуальная пьеса в последствии подверглась несметному количеству разных постановок и экранизаций.

В самом название пьесы «The Importance of Being Earnest » автор остроумно скрыл словесный каламбур: «Earnest» в переводе с английского означает «серьезный», и в то же время является именем героя комедии. Именно за серьезного мужчину по имени Эрнест мечтают выйти замуж две светские девушки, к которым пытается свататься пара друзей-холостяков. Чтобы понравиться своим избранницам, друзья, пораженные стрелой Купидона, называются этим имением, но оказываются разоблачены. В конечном итоге выясняется, что обманщики на самом деле родные братья, а одного из них действительно зовут Эрнест.

При этом, стремительно развивающийся сюжет, во многом напоминающий популярные французские комедии того времени, достаточно вторичен. Главное достоинство произведения заключалось в интеллектуальных, парадоксально-остроумных диалогах, которые поэт Уистен Оден назвал «словесной оперой ». С их помощью высмеивалось лицемерие высшего света викторианской Англии, а также его чрезмерно чопорные традиции. К примеру, в ту эпоху даже простое перемещение приглашенных гостей из зала в столовую превращалось в архиважную церемонию с тщательным планированием пар, составляющих процессию.

Великобритания – страна чайной традиции известной на весь мир. Чаепитие для британцев незыблемо как сам Биг-Бен. Традиция послеобеденного чая и его этикет зародились во времена королевы Виктории в средине XIX века.
Согласно легенде, Анна Мария Стэнхоуп, седьмая герцогиня Бедфорд, фрейлина королевы Виктории, стала приглашать друзей на легкий чайный перекус в 17 часов дня (five-o-clock ), поскольку в те годы существовал большой разрыв между обедом в 12 дня и ужином в 20 часов. Практика быстро прижилась во всех слоях общества и стала одной из краеугольных английских традиций. Следуют ей и герои Оскара Уайльда:

Джек — А ты, как всегда, жуешь, Алджи?
Алджернон (сухо) — Насколько я знаю, в приличном обществе принято в пять часов подкрепляться.

Что же ели англичане во время послеобеденного чая? Прежде всего – это знаменитый английский сэндвич с огурцом , неотъемлемый атрибут великосветского чаепития. Низшие классы предпочитали более калорийные продукты, к тому в зимнее время тепличные огурцы были неимоверно дороги.

Джек: Но послушай. Почему этот сервиз? Почему сандвичи с огурцами? К чему такая расточительность у столь молодого человека? Кого ты ждешь к чаю?
Алджернон: (тотчас же одергивает его.) Пожалуйста, не трогай сандвичей с огурцом. Они специально для тети Августы. (Берет сандвичи и ест.)
Джек: Но ты же все время их ешь.
Алджернон: Это совсем другое дело. Она моя тетка.

Традиционный сэндвич с огурцом состоит из кружочков огурца, помещенных между двумя ломтиками хлеба, намазанных маслом. Что может быть проще? Но существуют свои тонкости приготовления, без которых великосветский сэндвич превращается в банальный бутерброд.
Прежде всего – это тщательность нарезки белого хлеба, обязательно без корки. Сквозь ломтики хлеба должен просвечивать свет. Хлеб намазывается тонким слоем сливочного масла, которое является защитой от огуречного сока. Тонкие кружочки огурца слегка присаливаются, сбрызгиваются лимонным соком и помещаются в хлеб непосредственно перед подачей, чтобы не допустить размокания хлеба. Как правило, ломтик хлеба режется по диагонали дважды, в результате чего получается четыре маленьких треугольных сэндвича.

Алджернон (при виде пустого блюда)- Силы небесные! Лэйн! Где же сандвичи с огурцом? Я ведь их специально заказывал!
Лэйн (невозмутимо)- Сегодня на рынке не было огурцов, сэр. Я два раза ходил.
Алджернон- Не было огурцов?
Лэйн.— Нет, сэр. Даже за наличные.
Алджернон- Хорошо, Лэйн, благодарю вас.
Лэйн- Благодарю вас, сэр. (Уходит.)
Алджернон- К моему величайшему сожалению, тетя Августа, огурцов не оказалось, даже за наличные.
Леди Брэкнелл- Ну, ничего, Алджернон. Леди Харбери угостила меня пышками . Она, по-видимому, сейчас ни в чем себе не отказывает.

Безымянные в переводе “пышки” в первоисточнике имеют совсем другое название — крампеты : I had some crumpets with Lady Harbury, who seems to me to be living entirely for pleasure now.
Крампет представляет собой пористый оладушек приблизительно 2 см в толщину и его история восходит еще к XIV веку. Горячие крампеты едят, как правило, с маслом. Другие популярные дополнения к крампетам — варенье, мед, плавленый сыр, кленовый сироп и др.

Английские крампеты

Ингредиенты:

• 400 мл молока
• 100 мл теплой воды
• 1 столовая ложка с горкой сухих дрожжей
• 1 чайная ложка соли
• 1 столовая ложка сахара
• 300 г муки
• ½ чайной ложки соды
• растительное масло, для смазывания

Осторожно нагрейте молоко. В теплом молоке растворите дрожжи и сахар, добавьте 100 мл теплой воды. Оставьте в теплом месте на 15 минут.

Просейте муку, добавьте соду и соль. Смешайте со смесью дрожжей. Взбейте до консистенции густых сливок, при необходимости добавив воды. Оставьте на время в теплом месте, пока не начнут образовываться пузырьки.

Разогрейте сковороду на огне. Смажьте формочки-кольца растительным маслом. Разместите кольца в сковороде, налейте в каждое жидкого теста. Обжаривайте 4-5 минут с одной стороны до появления на поверхности пузырьков. Переверните и готовьте еще пару минут. Подавайте крампеты горячими с толстым слоем сливочного масла.

В другом эпизоде комедии два прятеля с громадным удовольствием уплетают некие “лепёшки ”.

Джек: И как тебе не стыдно преспокойно уплетать лепешки, когда мы оба попали в такую беду. Бессердечный эгоист!

Алджернон: Но не могу же я есть лепешки волнуясь. Я бы запачкал маслом манжеты. Лепешки надо есть спокойно. Это единственный способ есть лепешки.

Алджернон: Когда я расстроен, единственное, что меня успокаивает, это еда. Люди, которые меня хорошо знают, могут засвидетельствовать, что при крупных неприятностях я отказываю себе во всем, кроме еды и питья. Вот и сейчас я ем лепешки потому, что несчастлив. Ну, и кроме того, я очень люблю деревенские лепешки. (Встает.)

Джек: (встает). Но это еще не причина, чтобы уничтожить их все без остатка. (Отнимает у Алджернона блюдо с лепешками.)

Лепешками переводчики обозвали классические английские маффины (muffins ). И это еще не самый худший вариант перевода. В экранизации “Как
важно быть серьезным” с Колином Фёртом и Руппертом Эвереттом маффины вообще превратились в невнятную “сдобу”! А ведь, прежде всего, английские маффины – это несдобная выпечка и, в отличие от американских маффинов, очень часто — совершенно не сладкая. Она представляет собой круглые хлебцы из муки грубого помола, которые выпекаются на горячей сковороде. Их, как правило, разламывают пальцами или вилкой (не разрезают!) и в образовавшийся карман добавляют масло. В качестве добавок используют также варенье, ветчину, и т.п. Остывшие маффины разламывают пополам и поджаривают.

В викторианской Англии маффины были необычайно популярны. Существовала особая разновидность лоточников Muffin Men , которые торговали вразнос горячими свежими маффинами, звоня в колокольчик. Многочисленные колокольчики создавали такой звон, что в 1840 году были запрещены законом парламента, правда, безрезультатно. А сами лоточники вошли в английский фольклор популярной детской считалочкой:

The muffin man, the muffin man,
Oh, do you know the muffin man,
That lives on Drury Lane?

Английские маффины

Ингредиенты :

• 300 мл молока
• 1 пакетик сухих дрожжей (7г)
• 25 гр сахара
• 50 гр сливочного масла
• 425 гр пшеничной муки
• 20 гр манки

В теплое молоко добавьте дрожжи и сахар и перемешайте до растворения сахара. Дайте смеси постоять около 10 мин.
Растопите сливочное масло и смешайте муку, масло, соль, молочно-дрожжевую смесь.Вымесите тесто до гладкого состояния.
Накройте тесто салфеткой и дайте ему подняться в течение 1 часа в теплом месте, вдали от сквозняков. Тесто должно увеличиться в объеме в два раза.
Раскатайте тесто на присыпанной мукой поверхности до толщины 2 см. С помощью тонкого стакана вырежьте круги.
Поместите маффины на пергаментную бумагу, присыпанную манной крупой. Также присыпьте манкой верхнюю часть маффинов. Накройте полотенцем и дайте подняться в течение 1 часа в теплом месте, вдали от сквозняков.
Поджарьте маффины на сковороде с двух сторон, а потом доведите до готовности в духовке, разогретой до 170° С.

В вышеприведенном эпизоде комедии упоминается и пирог к чаю– в первоисточнике tea-cake . В английском чаепитие teacake представляет собой легкую, сладкую, дрожжевую булочку с сухофруктами, чаще всего со смородиной, изюмом или цедрой. Булочки, как правило, разрезали, поджаривали в виде тостов и подавали к чаю с маслом и джемом.

Комедия Оскара Уайльда, с ее неимоверной россыпью афоризмов, заработала репутацию второй наиболее известной и цитируемой англоязычной пьесы после “Гамлета”. Эпатажная и парадоксальная, разобранная на цитаты, комедия “Как важно быть серьезным” дает возможность современному зрителю (читателю) проникнуться атмосферой поздневикторианской эпохи, познакомиться с нравами, устоями, проблемами и бытом той поры.

Испытывая удовольствие от собственного остроумия, он (Уайльд) нередко смеется в душе и над теми из нас, кто, поддавшись его обаянию, начинает глубокомысленно толковать его парадоксы. Наибольшее удовольствие получит тот, кто будет помнить, что, читая комедии Уайльда, важно не быть серьезным”.
Александр Аникст - советский литературовед и театровед

Последним литературным и театральным триумфом английского писателя Оскара Уайльда стала комедия «Как важно быть серьезным», поставленная в День всех влюбленных в 1895 г. в лондонском театре «Сент-Джеймс».

Эта пьеса имела грандиозный успех: «За пятьдесят три года актерской работы я не помню столь блистательного триумфа в первый же вечер», - позже говорил Алан Эйнсворт, исполнявший в тот день одну из главных ролей.

Однако успех этот был недолгим, причиной чему стал судебный процесс над Уайльдом и дальнейшее его тюремное заключение сроком в два года, на продолжительное время подорвавшие как репутацию писателя, так и репутацию его произведений.

Пьеса «The importance of being earnest», или, как она известна русскому читателю и зрителю, «Как важно быть серьезным», принадлежит к знаменитому циклу великосветских комедий Оскара Уайльда (куда также входят «Веер леди Уиндемир» (1892), «Женщина, не стоящая внимания» (1893), «Идеальный муж» (1895). Изначально, как и другие комедии цикла, она была создана в четырех действиях, однако по просьбе режиссера была сокращена до более привычного для публики формата в три действия (в этом виде она, кстати, долгое время существовала и существует в печати).

Название комедии - один из тех случаев, когда другой язык не может передать эффекта, что заключен в оригинале: английское earnest, что значит серьезный, важный, близко по звучанию имени Эрнест, то есть название пьесы на слух в качестве варианта можно перевести так: «Как важно быть Эрнестом». Именно эта словесная игра является завязкой конфликта, когда два молодых человека, прикрываясь столь внушительным и вызывающим доверие именем, стараются завоевать своих возлюбленных.

Отзывы на комедию были самыми положительными: в Уайльде увидели наследника идей драматургов периода реставрации монархии (XVII в.), а также Ричарда Бринсли Шеридана - автора одной из величайших пьес в английской литературе «Школа злословия». Как и писатели прошлых поколений, Оскар Уайльд, нарушая каноны театра развлекательного, привносит на сцену сатирическое осмеяние нравов современного ему буржуазного общества, приглашает зрителя посмеяться над окружающей действительностью.

Уайльд, любитель эпатажа и парадокса, отказал английскому обществу в серьезном отношении к его нравам, устоям и проблемам, в каждой строчке своих комедий осмеивая их.

«Легкомысленная комедия для серьезных людей» - такой противоречивый подзаголовок носит пьеса.

Серьезность – главная ценность и важнейшая черта характера высших слоев викторианской Англии – не позволяет разглядеть порой всю абсурдность жизни и поступков таких «серьезных людей», когда каждый из них ведет вторую, скрытую жизнь, позволяя себе в ней слова и действия, никак не соответствующие их серьезности.

Именно эта тема обыграна драматургом с исключительным блеском и остроумием, почти каждая реплика комедии – вечно актуальная эпиграмма на людские нравы.

«Я не была у неё с тех пор, как умер её бедный муж. Никогда не видела, чтобы женщина так изменялась. Она выглядит лет на двадцать моложе».

«Надеюсь, вы не ведете двойной жизни, прикидываясь беспутным, но будучи на самом деле добродетельным? Это было бы недостойным джентльмена лицемерием».

«Я сыт по горло остроумием. Теперь все остроумны. Шага нельзя ступить, чтобы не встретить умного человека. Это становится поистине общественным бедствием. Чего бы я не дал за несколько настоящих дураков. Но их нет».

Это лишь немногочисленные примеры блистательных афоризмов Уайльда, которыми изобилует текст пьесы.

Сегодня, спустя чуть больше века, комедия «Как важно быть серьезным» по-прежнему остается интересной зрителю разных стран, в том числе нашей. Пьеса регулярно ставится различными театрами и имеет большой успех. Острые и едкие диалоги, неподражаемый юмор Оскара Уайльда заставляет и жителя XXI века не только искренне смеяться, но, что еще важнее, оглянуться вокруг, взглянуть со стороны на себя и задаться вопросом: а так ли важно быть серьезным?

Евгения Давыдова

Как важно быть серьезным

Оскар Уайльд
Как важно быть серьезным
Пер. - И.Кашкин
Легкомысленная комедия для серьезных людей
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Джон Уординг, землевладелец, почетный мировой судья.
Алджернон Монкриф.
Его преподобие каноник Чезюбл, доктор богословия.
Мерримен, дворецкий.
Лэйн, лакей Монкрифа.
Леди Брэкнелл.
Гвендолен Ферфакс, ее дочь.
Сесили Кардью.
Мисс Призм, ее гувернантка.
Место действия:
Действие первое - квартира Алджернона Монкрифа на Хаф-Мун-стрит, Вест-Энд.
Действие второе - сад в поместье м-ра Уординга, Вултон.
Действие третье - гостиная в поместье м-ра Уординга. Вултон.
Время действия - наши дни.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Гостиная в квартире Алджернона на Хаф-Мун-стрит. Комната обставлена роскошно и со вкусом. Из соседней комнаты слышатся звуки фортепьяно. Лэйн накрывает стая к чаю. Музы-ка умолкает, и входит Алджернон.
Алджернон. Вы слышали, что я играл, Лэйн?
Лэйн. Я считаю невежливым подслушивать, сэр.
Алджернон. Очень жаль. Конечно, вас жаль, Лэйн. Я играю не очень точно - точность доступна всякому, - но я играю с удивительной экспрессией. И поскольку дело касается фортепьяно - чувство, вот в чем моя сила. Научную точность я приберегаю для жизни.
Лэйн. Да, сэр.
Алджернон. А уж если говорить о науке жизни, Лэйн, вы приготовили сандвичи с огурцом для леди Брэкнелл?
Лэйн. Да, сэр. (Протягивает блюдо с сандвичами.)
Алджернон (осматривает их, берет два и садится на диван). Да... кстати, Лэйн, я вижу по вашим записям, что в четверг, когда у меня обедали лорд Шормэн и мистер Уординг, в счет поставлено восемь бутылок шампанского.
Лэйн. Да, сэр; восемь бутылок и пинта пива.
Алджернон. Почему это у холостяков шампанское, как правило, выпивают лакеи? Это я просто для сведения.
Лэйн. Отношу это за счет высокого качества вина, сэр. Я часто отмечал, что в семейных домах шампанское редко бывает хороших марок.
Алджернон. Боже мой, Лэйн! Неужели семейная жизнь так развращает нравы?
Лэйн. Возможно, в семейной жизни много приятного, сэр. Правда, в этом отношении у меня самого опыт небольшой. Я был женат только один раз. И то в результате недоразумения, возникшего между мной и одной молодой особой.
Алджернон (томно). Право же, ваша семейная жизнь меня не очень интересует, Лэйн.
Лэйн. Конечно, сэр, это не очень интересно. Я и сам об этом никогда не вспоминаю.
Алджернон. Вполне естественно! Можете идти, Лэйн, благодарю вас.
Лэйн. Благодарю вас, сэр.
Лэйн уходит.
Алджернон. Взгляды Лэйна на семейную жизнь не слишком-то нравственны. Ну, а если низшие сословия не будут подавать нам пример, какая от них польза? У них, по-видимому, нет никакого чувства моральной ответственности.
Входит Лэйн.
Лэйн. Мистер Эрнест Уординг.
Входит Джек. Лэйн уходит.
Алджернон. Как дела, дорогой Эрнест? Что привело тебя в город?
Джек. Развлечения, развлечения! А что же еще? Как всегда, жуешь, Алджи?
Алджернон (сухо). Насколько мне известно, в хорошем обществе в пять часов принято слегка подкрепляться. Где ты пропадал с самого четверга?
Джек (располагается на диване). За городом.
Алджернон. А что ты делал за городом?
Джек (снимая перчатки). В городе - развлекаешься сам. За городом развлекаешь других. Такая скука!
Алджернон. А кого именно ты развлекаешь?
Джек (небрежно). А! Соседей, соседей.
Алджернон. И симпатичные у вас там соседи, в Шропшире?
Джек. Невыносимые. Я никогда с ними не разговариваю.
Алджернон. Да, этим ты им, конечно, доставляешь большое развлечение. (Подходит к столу и берет сандвич.) Кстати, я не ошибся, это действительно Шропшир?
Джек. Что? Шропшир? Да, конечно. Но послушай. Почему этот сервиз? Почему сандвичи с огурцами? К чему такая расточительность у столь молодого человека? Кого ты ждешь к чаю?
Алджернон. Никого, кроме тети Августы и Гвендолен.
Джек. Отлично!
Алджернон. Да, все это очень хорошо, но боюсь, тетя Августа не очень-то одобрит твое присутствие.
Джек. А собственно, почему?
Алджернон. Милый Джек, твоя манера флиртовать с Гвендолен совершенно неприлична. Не меньше чем манера Гвендолен флиртовать с тобой.
Джек. Я люблю Гвендолен. Я и в город вернулся, чтобы сделать ей предложение.
Алджернон. Ты же говорил - чтобы развлечься... А ведь это дело.
Джек. В тебе нет ни капли романтики.
Алджернон. Не нахожу никакой романтики в предложении. Быть влюбленным это действительно романтично. Но предложить руку и сердце? Предложение могут принять. Да обычно и принимают. Тогда прощай все очарование. Суть романтики в неопределенности. Если мне суждено жениться, я, конечно, постараюсь позабыть, что я женат.
Джек. Ну, в этом я не сомневаюсь, дружище. Бракоразводный суд был создан специально для людей с плохой памятью.
Алджернон. А! Что толку рассуждать о разводах. Разводы совершаются на небесах.
Джек протягивает руку за сандвичем.
Алджернон (тотчас же одергивает его.) Пожалуйста, не трогай сандвичей с огурцом. Они специально для тети Августы. (Берет сандвичи и ест.)
Джек. Но ты же все время их ешь.
Алджернон. Это совсем другое дело. Она моя тетка. (Достает другое блюдо.) Вот хлеб с маслом. Он для Гвендолен. Гвендолен обожает хлеб с маслом.
Джек (придвигаясь к столу и берясь за хлеб с маслом). А хлеб действительно очень вкусный.
Алджернон. Но только, дружище, не вздумай уплести все без остатка. Ты ведешь себя так, словно Гвендолен уже твоя жена. А она еще не твоя жена, да и вряд ли будет.
Джек. Почему ты так думаешь?
Алджернон. Видишь ли, девушки никогда не выходят замуж за тех, с кем флиртуют. Они считают, что это не принято.
Джек. Какая чушь!
Алджернон. Вовсе нет. Истинная правда. И в этом разгадка, почему всюду столько холостяков. А кроме того, я не дам разрешения.
Джек. Ты не дашь разрешения?!
Алджернон. Милый Джек, Гвендолен - моя кузина. И я разрешу тебе жениться на ней, только когда ты объяснишь мне, в каких ты отношениях с Сесили. (Звонит.)
Джек. Сесили! О чем ты говоришь? Какая Сесили? Я не знаю никакой Сесили.
Входит Лэйн.
Алджернон. Лэйн, принесите портсигар, который мистер Уординг забыл у нас в курительной, когда обедал на той неделе.
Лэйн. Слушаю, сэр. (Уходит.)
Джек. Значит, мой портсигар все время был у тебя? Но почему же ты меня не известил об этом? А я-то бомбардирую Скотленд-Ярд запросами. Я уже готов был предложить большую награду тому, кто найдет его.
Алджернон, Ну что же, вот и выплати ее мне. Деньги мне сейчас нужны до зарезу.
Джек. Какой смысл предлагать награду за уже найденную вещь?
Лэйн вносит портсигар на подносе. Алджернон сразу берет его. Лэйн уходит.
Алджернон. Не очень-то благородно с твоей стороны, Эрнест. (Раскрывает портсигар и разглядывает его.) Но, судя по надписи, это вовсе и не твой портсигар.
Джек. Разумеется, мой. (Протягивает руку.) Ты сотни раз видел его у меня в руках и, во всяком случае, не должен читать, что там написано. Джентльмену не следует читать надписи в чужом портсигаре.
Алджернон. Всякие правила насчет того, что следует и чего не следует читать, просто нелепы. Современная культура более чем наполовину зиждется на том, чего не следует читать.
Джек. Пусть будет по-твоему. Я вовсе не собираюсь дискутировать о современной культуре. Это не предмет для частной беседы. Я просто хочу получить свой портсигар.
Алджернон. Да, но портсигар вовсе не твой. Это подарок некоей Сесили, а ты сказал" что не знаешь никакой Сесили.
Джек. Ну, если хочешь знать, у меня есть тетка, которую зовут Сесили.
Алджернон. Тетка!
Джек. Да. Чудесная старушка. Живет в Тэнбридж-Уэллс. Ну, давай сюда портсигар, Алджернон.
Алджернон (отступая за диван). Но почему она называет себя маленькой Сесили, если она твоя тетка и живет в Тэнбридж-Уэллс? (Читает.) "От маленькой Сесили. В знак нежной любви..."
Джек (подступая к дивану и упираясь в него коленом). Ну что в этом непонятного? Есть тетки большие, есть тетки маленькие. Уж это, кажется, можно предоставить на усмотрение самой тетки. Ты думаешь, что все тетки непременно похожи на твою? Какая ерунда! А теперь отдай мой портсигар! (Преследует Алджернона.)
Алджернон. Так. Но почему это твоя тетка зовет тебя дядей? "От маленькой Сесили. В знак нежной любви дорогому дяде Джеку". Допустим, тетушка может быть маленькой, но почему тетушке, независимо от ее размера и роста, называть собственного племянника дядей, этого я в толк не возьму. А кроме того, тебя зовут вовсе не Джек, а Эрнест.
Джек. Вовсе не Эрнест, а Джек.
Алджернон. А ведь ты всегда говорил мне, что тебя зовут Эрнест! Я представлял тебя всем как Эрнеста. Ты отзывался на имя Эрнест. Ты серьезен, как настоящий Эрнест. Никому на свете так не подходит имя Эрнест. Что за нелепость отказываться от такого имени! Наконец, оно стоит на твоих визитных карточках. Вот. (Берет визитную карточку из портсигара.) "Мистер Эрнест Уординг, Б-4, Олбени". Я сохраню это как доказательство, что твое имя Эрнест, на случай если ты вздумаешь отпираться при мне, при Гвендолен или при ком угодно. (Кладет визитную карточку у карман.)
Джек. Ну что ж, в городе меня зовут Эрнест, в деревне - Джек, а портсигар мне подарили в деревне.
Алджернон. И все-таки это не объяснение, почему твоя маленькая тетушка Сесили из Гэнбридж-Уэллс называет тебя дорогим дядей Джеком. Полно, дружище, лучше уж выкладывай все сразу.
Джек. Дорогой Алджи, ты уговариваешь меня точь-в-точь как дантист. Что может быть пошлее, чем говорить так, не будучи дантистом. Это вводит в заблуждение.
Алджернон. А дантисты именно это и делают. Ну, не упрямься, расскажи все как есть. Признаюсь, я всегда подозревал в тебе тайного и ревностного бенбериста и теперь окончательно убедился в этом.
Джек. Бенберист? А что это значит?
Алджернон. Я тебе тотчас же объясню, что значит этот незаменимый термин, как только ты объяснишь мне, почему ты Эрнест в городе и Джек в деревне.
Джек. Отдай сначала портсигар.
Алджернон. Изволь. (Передает ему портсигар.) А теперь объясняй, только постарайся как можно неправдоподобнее. (Садится на диван.)
Джек. Дорогой мой, здесь нет ничего неправдоподобного. Все очень просто. Покойный мистер Томас Кардью, который усыновил меня, когда я был совсем маленьким, в своем завещании назначил меня опекуном своей внучки мисс Сесили Кардью. Сесили называет меня дядей из чувства уважения, которое ты, видимо, не способен оценить, и живет в моем загородном доме под надзором почтенной гувернантки мисс Призм.
Алджернон. А между прочим, где этот твой загородный дом?
Джек. Тебе это не к чему знать, мой милый. Не надейся на приглашение... Во всяком случае, могу сказать, что это не в Шропшире.
Алджернон. Я так и думал, мой милый. Я два раза бенберировал по всему Шропширу. Но все-таки, почему же ты Эрнест в городе и Джек в деревне?
Джек. Дорогой Алджи, я надеюсь, что ты доймешь истинные причины. Ты для этого недостаточно серьезен Когда вдруг оказываешься опекуном, приходится рассуждать обо всем в высоконравственном духе. Это становится твоим долгом. А так как высоконравственный дух отнюдь не способствует ни здоровью, ни благополучию, то, чтобы вырваться в город, я всегда говорю, что еду к своему младшему брату Эрнесту, который живет в Олбени и то и дело попадает в страшные передряги. Вот, мой дорогой Алджи, вся правда, и притом чистая правда.
Алджернон. Вся правда редко бывает чистой. Иначе современная жизнь была бы невыносимо скучна. А современная литература и вообще не могла бы существовать.
Джек. И мы ничего бы от этого не потеряли.
Алджернон. Литературная критика вовсе не твое призвание, дружище. Не становись на этот путь. Предоставь это тем, кто не обучался в университете. Они с таким успехом занимаются этим в газетах. По натуре ты прирожденный бенберист. Я имел все основания называть тебя так. Ты один из самых законченных бенберистов на свете.
Джек. Объясни, бога ради, что ты хочешь сказать.
Алджернон. Ты выдумал очень полезного младшего брата по имени Эрнест, для того чтобы иметь повод навещать его в городе, когда тебе вздумается. Я выдумал неоценимого вечно больного мистера Бенбери, для того чтобы навещать его в деревне, когда мне вздумается. Мистер Бенбери - это сущая находка. Если бы не его слабое здоровье, я не мог бы, например, сегодня пообедать с тобой у Виллиса, так как тетя Августа пригласила меня на сегодня еще неделю назад.
Джек. Да я и не приглашал тебя обедать.
Алджернон. Ну еще бы, ты удивительно забывчив. И напрасно. Нет ничего хуже, как не получать приглашений.
Джек. Ты бы лучше отобедал у твоей тети Августы.
Алджернон. Не имею ни малейшего желания. Начать с того, что я обедал у нее в понедельник, а обедать с родственниками достаточно и один раз в неделю. А кроме того, когда я там обедаю, со мной обращаются как с родственником, и я оказываюсь то вовсе без дамы, то сразу с двумя. И, наконец, я прекрасно знаю, с кем меня собираются посадить сегодня. Сегодня меня посадят с Мэри Фаркэр, а она все время флиртует через стол с собственным мужем. Это очень неприятно. Я сказал бы - даже неприлично. А это, между прочим, входит в моду. Просто безобразие, сколько женщин в Лондоне флиртует с собственными мужьями. Это очень противно. Все равно что на людях стирать чистое белье. Кроме того, теперь, когда я убедился, что ты заядлый бенберист, я, естественно, хочу с тобой поговорить об этом Изложить тебе все правила?
Джек. Да никакой я не бенберист Если Гвендолен согласится, я тут же прикончу своего братца; впрочем, я покончу с ним в любом случае. Сесили что-то слишком заинтересована им. Это несносно. Так что от Эрнеста я отделаюсь. И тебе я искренне советую сделать то же с мистером... ну с твоим больным другом, забыл, как его там.
Алджернон. Ничто не заставит меня расстаться с мистером Бенбери, и если ты когда-нибудь женишься, что представляется мне маловероятным, то советую и тебе познакомиться с мистером Бенбери. Женатый человек, если он не знаком с мистером Бенбери, готовит себе очень скучную жизнь.
Джек. Глупости. Если я женюсь на такой очаровательной девушке, как Гвендолен, а она единственная девушка, на которой я хотел бы жениться, то поверь, я и знать не захочу твоего мистера Бенбери.
Алджернон. Тогда твоя жена захочет. Ты, должно быть, не отдаешь себе отчета в том, что в семейной жизни втроем весело, а вдвоем скучно.
Джек (назидательно). Мой дорогой Алджи! Безнравственная французская драма насаждает эту теорию уже полвека.
Алджернон. Да, и счастливая английская семья усвоила ее за четверть века.
Джек. Ради бога, не старайся быть циником. Это так легко.
Алджернон. Ничто не легко в наши дни, мой друг. Во всем такая жестокая конкуренция. (Слышен продолжительный звонок.) Вот, должно быть, тетя Августа. Только родственники и кредиторы звонят так по-вагнеровски. Так вот, если я займу ее на десять минут, чтобы тебе на свободе сделать предложение Гвендолен, могу я рассчитывать сегодня на обед у Виллиса?
Джек. Если так - конечно.
Алджернон. Но только без твоих шуточек. Ненавижу, когда несерьезно относятся к еде. Это неосновательные люди, и притом пошлые.
Входит Лэйн.
Лэйн. Леди Брэкнелл и мисс Ферфакс.
Алджернон идет встречать их. Входят леди Брэкнелл и Гвендолен.
Леди Брэкнелл. Здравствуй, мой милый Алджернон. Надеюсь, ты хорошо себя ведешь?
Алджернон. Я хорошо себя чувствую, тетя Августа.
Леди Брэкнелл. Это вовсе не то же самое. Более того, это редко совпадает... (Замечает Джека и весьма холодно кивает ему.)
Алджернон (к Гвендолен). Черт возьми, как ты элегантна. Не правда ли, мистер Уординг?
Джек. Вы просто совершенство, мисс Ферфакс.
Гвендолен. О! Надеюсь, что нет. Это лишило бы меня возможности совершенствоваться, а я намерена совершенствоваться во многих отношениях.
Гвендолен и Джек усаживаются в уголке.
Леди Брэкнелл. Извини, что мы запоздали, Алджернон, но мне надо было навестить милую леди Харберн. Я не была у нее с тех пор, как умер бедный ее муж. И я никогда не видела, чтобы женщина так изменилась. Она выглядит на двадцать лет моложе. А теперь я бы выпила чашку чаю и отведала твоих знаменитых сандвичей с огурцом.
Алджернон. Ну разумеется, тетя Августа. (Идет к столику.)
Леди Брэкнелл. Иди к нам, Гвендолен.
Гвендолен. Но, мама, мне и тут хорошо.
Алджернон. (при виде пустого блюда). Силы небесные! Лэйн! Где же сандвичи с огурцом? Я ведь их специально заказывал!
Лэйн (невозмутимо). Сегодня на рынке не было огурцов, сэр. Я два раза ходил.
Алджернон. Не было огурцов?
Лэйн. Нет, сэр. Даже за наличные.
Алджернон. Хорошо, Лэйн, благодарю вас.
Лэйн. Благодарю вас, сэр. (Уходит.)
Алджернон. К моему величайшему сожалению, тетя Августа, огурцов не оказалось, даже за наличные.
Леди Брэкнелл. Ну, ничего, Алджернон. Леди Харбери угостила меня пышками. Она, по-видимому, сейчас ни в чем себе не отказывает.
Алджернон. Я слышал, что волосы у нее стали совсем золотые от горя.
Леди Брэкнелл. Да, цвет волос у нее изменился, хотя, право, не скажу, отчего именно.
Алджернон подает ей чашку чаю.
Леди Брэкнелл. Спасибо, мой милый. А у меня для тебя сюрприз. За обедом я хочу посадить тебя с Мэри Фаркэр. Такая прелестная женщина и так внимательна к своему мужу. Приятно смотреть на них.
Алджернон. Боюсь, тетя Августа, что я вынужден буду пожертвовать удовольствием обедать у вас сегодня.
Леди Брэкнелл (хмурясь): Надеюсь, ты передумаешь, Алджернон. Это расстроит мне весь стол. Ведь твоему дядюшке придется обедать у себя. К счастью, он уже к этому привык.
Алджернон. Мне очень досадно, и, конечно, я очень огорчен, но я только что получил телеграмму с известием, что мой бедный друг Бенбери снова опасно болея. (Переглянувшись с Джеком.) Там все ждут моего приезда.
Леди Брэкнелл. Странно. Этот твой мистер Бенбери, как видно, очень слаб здоровьем.
Алджернон. Да, бедный мистер Бенбери совсем инвалид.
Леди Брэкнелл. Я должна сказать тебе, Алджернон, что, по-моему, мистеру Бенбери пора уже решить, жить ему или умирать. Колебаться в таком важном вопросе просто глупо. Я по крайней мере не увлекаюсь современной модой на инвалидов. Я считаю ее нездоровой. Поощрять болезни едва ли следует. Быть здоровым - это наш первейший долг. Я не устаю повторять это твоему бедному дяде, но он не обращает на мои слова никакого внимания... по крайней мере, судя по состоянию его здоровья. Ты меня очень обяжешь, если от моего имени попросишь мистера Бенбери поправиться к субботе, потому что я рассчитываю на твою помощь в составлении музыкальной программы. У меня это последний вечер в сезоне, и надо же дать какие-то темы для разговора, особенно в конце сезона, когда все уже выговорились, сказали все, что у них было за душой, а ведь чаще всего запас этот очень невелик.
Алджернон. Я передам ваше пожелание мистеру Бенбери, тетя Августа, если только он еще в сознании, и ручаюсь вам, что он постарается поправиться к субботе. Конечно, с музыкой много трудностей. Если музыка хорошая - ее никто не слушает, а если плохая - невозможно вести разговор. Но я покажу вам программу, которую я наметил. Пройдемте в кабинет.
Леди Брэкнелл. Спасибо, Алджернон, что помнишь свою тетку. (Встает и идет за Алджерноном.) Я уверена, что программа будет прелестная, если ее слегка почистить. Французских шансонеток я не допущу. Гости всегда либо находят их неприличными и возмущаются, и это такое мещанство, либо смеются, а это еще хуже. Я пришла к убеждению, что немецкий язык звучит гораздо приличнее. Гвендолен, идем со мной.
Гвендолен. Иду, мама.
Леди Брэкнелл и Алджернон выходят. Гвендолен остается на месте.
Джек. Не правда ли, сегодня чудесная погода, мисс Ферфакс.
Гвендолен. Пожалуйста, не говорите со мной о погоде, мистер Уординг. Каждый раз, когда мужчины говорят со мной о погоде, я знаю, что на уме у них совсем другое. И это действует мне на нервы.
Джек. Я хочу сказать о другом.
Гвендолен. Ну вот видите. Я никогда не ошибаюсь.
Джек. И мне хотелось бы воспользоваться отсутствием леди Брэкнелл, чтобы...
Гвендолен. И я бы вам это посоветовала. У мамы есть привычка неожиданно появляться в комнате. Об этом мне уже приходилось ей говорить.
Джек (нервно). Мисс Ферфакс, с той самой минуты, как я вас увидел, я восторгался вами больше, чем всякой другой девушкой... какую я встречал... с тех пор как я встретил вас.
Гвендолен. Я это прекрасно знаю. Жаль только, что хотя бы на людях вы не показываете этого более явно. Мне вы всегда очень нравились. Даже до того, как мы с вами встретились, я была к вам неравнодушна.
Джек смотрит на нее с изумлением.
Гвендолен. Мы, живем, как вы, надеюсь, знаете, мистер Уординг, в век идеалов. Это постоянно утверждают самые фешенебельные журналы, и, насколько я могу судить, это стало темой проповедей в самых захолустных церквах. Так вот, моей мечтой всегда было полюбить человека, которого зовут Эрнест. В этом имени есть нечто внушающее абсолютное доверие. Как только Алджернон сказал мне, что у него есть друг Эрнест, я сейчас же поняла, что мне суждено полюбить вас.
Джек. И вы действительно любите меня, Гвендолен?
Гвендолен. Страстно!
Джек. Милая! Вы не знаете, какое это для меня счастье.
Гвендолен. Мой Эрнест!
Джек. А скажите, вы действительно не смогли бы полюбить меня, если бы меня звали не Эрнест?
Гвендолен. Но вас ведь зовут Эрнест.
Джек. Да, конечно. Но если бы меня звали как-нибудь иначе? Неужели вы меня не полюбили бы?
Гвендолен (не задумываясь). Ну, это ведь только метафизическое рассуждение, и, как прочие метафизические рассуждения, оно не имеет ровно никакой связи с реальной жизнью, такой, какой мы ее знаем.
Джек. Сказать по правде, мне совсем не нравится имя Эрнест... По-моему, оно мне вовсе не подходит.
Гвендолен. Оно подходит вам больше, чем кому-либо. Чудесное имя. В нем есть какая-то музыка. Оно вызывает вибрации.
Джек. Но, право же, Гвендолен, по-моему, есть много имей гораздо лучше. Джек, например, - прекрасное Имя.
Гвендолен. Джек? Нет, оно вовсе не музыкально. Джек - нет, это не волнует, не вызывает никаких вибраций... Я знала нескольких Джеков, и все они были один другого ординарнее. А кроме того, Джек - ведь это уменьшительное от Джон. И мне искренне жаль всякую женщину, которая вышла бы замуж за человека по имени Джон. Она, вероятно, никогда не испытает упоительного наслаждения - побыть хоть минутку одной. Нет, единственное надежное имя - это Эрнест.
Джек. Гвендолен, мне необходимо сейчас же креститься... то есть я хотел сказать - жениться. Нельзя терять ни минуты.
Гвендолен. Жениться, мистер Уординг?
Джек (в изумлении). Ну да... конечно. Я люблю вас, и вы дали мне основание думать, мисс Ферфакс, что вы не совсем равнодушны ко мне.
Гвендолен. Я обожаю вас. Но вы еще не делали мне предложения. О женитьбе не было ни слова. Этот вопрос Даже не поднимался.
Джек. Но... но вы разрешите сделать вам предложение?
Гвендолен. Я думаю, сейчас для этого самый подходящий случай. И чтобы избавить вас от возможного разочарования, мистер Уординг, я должна вам заявить с полной искренностью, что я твердо решила ответить вам согласием.
Джек. Гвендолен!
Гвендолен. Да, мистер Уординг, так что же вы хотите мне сказать?
Джек. Вы же знаете все, что я могу вам сказать.
Гвендолен. Да, но вы не говорите.
Джек. Гвендолен, вы согласны стать моей женой? (Становится на колени.)
Гвендолен. Конечно, согласна, милый. Как долго вы собирались! Я думаю, вам не часто приходилось делать предложение.
Джек. Но, дорогая, я никого на свете не любил, кроме вас.
Гвендолен. Да, но мужчины часто делают предложение просто для практики. Вот, например, мой брат Джеральд. Все мои подруги говорят мне это. Какие у вас чудесные голубые глаза, Эрнест. Совершенно, совершенно голубые. Надеюсь, вы всегда будете смотреть на меня вот так, особенно при людях.
Входит леди Брэкнелл.
Леди Брэкнелл. Мистер Уординг! Встаньте! Что за полусогбенное положение! Это в высшей степени неприлично!
Гвендолен. Мама!
Джек пытается встать. Она его удерживает.
Гвендолен. Пожалуйста, обождите в той комнате. Вам здесь нечего делать. Кроме того, мистер Уординг еще не кончил.
Леди Брэкнелл. Чего не кончил, осмелюсь спросить?
Гвендолен. Я помолвлена с мистером Уордингом, мама.
Они встают оба.
Леди Брэкнелл. Извини, пожалуйста, но ты еще ни с кем не помолвлена. Когда придет время, я или твой отец, если только здоровье ему позволит, сообщим тебе о твоей помолвке. Помолвка для молодой девушки должна быть неожиданностью, приятной или неприятной - это уже другой вопрос. И нельзя позволять молодой девушке решать такие вещи самостоятельно... Теперь, мистер Уординг, я хочу задать вам несколько вопросов. А ты, Гвендолен, подождешь меня внизу в карете.
Гвендолен (с упреком). Мама!
Леди Брэкнелл. В карету, Гвендолен!
Гвендолен идет к двери. На пороге они с Джеком обмениваются воздушным поцелуем за спиной у леди Брэкнелл.
Леди Брэкнелл. (Озирается в недоумении, словно не понимая, что это за звук. Потом оборачивается.) В карету!
Гвендолен. Да, мама. (Уходит, оглядываясь на Джека.)
Леди Брэкнелл (усаживаясь.) Вы можете сесть, мистер Уординг. (Роется в кармане, ища записную книжечку и карандаш.)
Джек. Благодарю вас, леди Брэкнелл, я лучше постою.
Леди Брэкнелл (вооружившись книжкой и карандашом). Вынуждена отметить: вы не значитесь в моем списке женихов, хотя он в точности совпадает со списком герцогини Болтон. Мы с ней в этом смысле работаем вместе. Однако я готова внести вас в список, если ваши ответы будут соответствовать требованиям заботливой матери. Вы курите?

The Project Gutenberg eBook, The Importance of Being Earnest, by Oscar
Wilde

This eBook is for the use of anyone anywhere at no cost and with
almost no restrictions whatsoever. You may copy it, give it away or
re-use it under the terms of the Project Gutenberg License included
with this eBook or online at www.gutenberg.org

Title: The Importance of Being Earnest
A Trivial Comedy for Serious People

Release Date: August 29, 2006

Language: English

Character set encoding: ISO-646-US (US-ASCII)

***START OF THE PROJECT GUTENBERG EBOOK THE IMPORTANCE OF BEING EARNEST***

The Importance of Being Earnest, by Oscar Wilde

Transcribed from the 1915 Methuen & Co. Ltd. edition by David Price, email [email protected]

The Importance of Being Earnest A Trivial Comedy for Serious People

THE PERSONS IN THE PLAY

John Worthing, J.P.
Algernon Moncrieff
Rev. Canon Chasuble, D.D.
Merriman, Butler
Lane, Manservant
Lady Bracknell
Hon. Gwendolen Fairfax
Cecily Cardew
Miss Prism, Governess

THE SCENES OF THE PLAY

ACT I. Algernon Moncrieff’s Flat in Half-Moon Street, W.

ACT II. The Garden at the Manor House, Woolton.

ACT III. Drawing-Room at the Manor House, Woolton.

TIME: The Present.

LONDON: ST. JAMES’S THEATRE

Lessee and Manager: Mr. George Alexander

February 14th, 1895

* * * * *

John Worthing, J.P.: Mr. George Alexander.
Algernon Moncrieff: Mr. Allen Aynesworth.
Rev. Canon Chasuble, D.D.: Mr. H. H. Vincent.
Merriman: Mr. Frank Dyall.
Lane: Mr. F. Kinsey Peile.
Lady Bracknell: Miss Rose Leclercq.
Hon. Gwendolen Fairfax: Miss Irene Vanbrugh.
Cecily Cardew: Miss Evelyn Millard.
Miss Prism: Mrs. George Canninge.

FIRST ACT

SCENE

Morning-room in Algernon’s flat in Half-Moon Street. The room is luxuriously and artistically furnished. The sound of a piano is heard in the adjoining room.

[Lane is arranging afternoon tea on the table, and after the music has ceased, Algernon enters.]

Algernon. Did you hear what I was playing, Lane

Lane. I didn’t think it polite to listen, sir.

Algernon. I’m sorry for that, for your sake. I don’t play accurately-any one can play accurately-but I play with wonderful expression. As far as the piano is concerned, sentiment is my forte. I keep science for Life.

Lane. Yes, sir.

Algernon. And, speaking of the science of Life, have you got the cucumber sandwiches cut for Lady Bracknell?

Lane. Yes, sir.

Algernon. Oh! . . . by the way, Lane, I see from your book that on Thursday night, when Lord Shoreman and Mr. Worthing were dining with me, eight bottles of champagne are entered as having been consumed.

Lane. Yes, sir; eight bottles and a pint.

Algernon. Why is it that at a bachelor’s establishment the servants invariably drink the champagne? I ask merely for information.

Произведение Оскара Уайльда “Как важно быть серьезным” начинает своё повествование в столице Англии, в жилой площади Алджерона Монкрифа – джентльмена малых лет, также в особняке его давнего товарища – Джека Уординга в графстве Хартфордшир. Томясь в ожидании тётушки Брэкнелл с её замечательной дочкой Гвендолин, ведёт беседу со своим слугой, но внезапно приезжает Джек. Во время разговора выясняется, что джентльмены используют две до жути идентичные типы поведения для решения своих проблем. Например, Джек всегда отговаривался тем, что ему надо отлучиться к своему младшему брату Эрнесту, который ввиду своей вспыльчивости вечно нарывается на неприятности. Алджерон почти также, но чуть-чуть по другому отговаривается своим постоянно болеющим мистером Бренбери, якобы ему необходимо его навестить.

Тут же приезжают леди, прерывая мужской разговор. Оказывается, что Джек уже долгое время влюблен в Гвендолин, но ни как не решается рассказать ей о своей любви. Леди Брэкнелл даёт своё согласие, но всё – таки яростно выясняет у Джека о его, доходах и родословной. В процессе оживленной беседы становится известно, что Джек – приемный ребенок в семье сквайра. Он нашёл его в почтовом чемодане на почтовой станции, и он забрал его к себе. Однако после беседы дамы уезжают, но после удаления Гвендолин возвращается, дабы узнать адрес поместья Джека.

Алджерон без своего товарища прибывает к нему в особняк, где встречает его воспитанницу Сесиль. Он узнает, что в она по уши влюблена в младшего брата Джека – Эрнеста. Алджерон представляется Эрнестом, и между молодыми людьми происходит нечто, чего так страстно желала Сесиль. Но тут внезапно возвращается Джек и сообщает о смерти младшего брата. Почти удалось сгладить всю неразбериху, но тут приезжает Гвендолин, с заявлением о желании выйти замуж за Эрнеста, неразбериха нарастает.

В особняк прибывает мисс Брэкнелл, которой с рвением сообщают о скорой помолвке Алджерона с Сесиль, вдруг разговор заходит о сиделке мисс Призм, которая из-за своей нерасторопности потеряла сына сестры мадам Брэкнелл, по ошибке положив его в чемодан, и оставив его на почте. Тут же Джек показывает тот самый чемодан, в котором его нашёл сквайр, и оказывается, что Джек приходится братом Алджерону, а назван он был Джон Эрнест.

Произведение поучает нас, о том, что даже самая продуманное враньё всё равно будет раскрыто и от, так называемой, судьбы, не уйдешь.

Картинка или рисунок Как важно быть серьёзным

Другие пересказы и отзывы для читательского дневника

• Краткое содержание Бондарев Выбор

  Ещё юношей главный герой Илья решил стать сильным бойцом. Он делает для этого всё, но тут начинается война, он попадает на фронт. Приходится терпеть отступление, глупость командира… Их батарею окружают немцы, Илья стреляет в командира, который их погубил

• Краткое содержание Хранитель огня Рытхэу

  Старик Кэвэн, возвращаясь с охоты, глубоко проваливался в снег. За ним оставалась кривая цепочка следов, говорившая о возрасте человека. Подумав о прошедшей молодости, старик решил проверить поленницу дров

• Краткое содержание Чехов Злой мальчик

  Рассказ Антона Павловича Чехова «Злой мальчик» повествует нам об истории, которая наглядно показывает влияние устоев общества на взаимоотношения и поведение людей. Главные герои рассказа - Анна и Иван

• Краткое содержание Казус Кукоцкого Улицкая

  В книге рассказана история жизни доктора Кукоцкого. Павел Алексеевич, будучи потомственным врачом, специализировался на гинекологии. Ему отлично давалась диагностика, ведь доктор обладал интуицией и способностью видеть больные органы своих пациентов.

• Краткое содержание Крапивин Журавлёнок и молнии

  Главный герой произведения – одиннадцатилетний мальчик Юрий Журавин, или Журка, который встречает на своём жизненном пути много разных людей, оставивших значимый след в его жизни.